11.5. Иноземные врачи при царском дворе
Уже в XV в. при дворе московских князей были врачи, приглашенные из западных стран. Софийская летопись 1485 г. упоминает о «немце Онтоне», который был зарезан под мостом «как овца» за неудачное лечение. В 1490 г. печальная участь постигла еврейского врача Леона, казненного за безуспешное лечение сына Ивана III. Однако при объединении русских княжеств, расширении культурных и торговых связей со странами Западной Европы изменились положение придворных врачей и «государева милость к ним». Приглашенный к князю Василию III, отцу Ивана Грозного, иноземный врач Николай Немчин не смог вылечить его, однако не был подвергнут наказанию. Софийская летопись 1534 г. описывает симптомы болезни великого князя Василия III. По-видимому, смерть наступила от злокачественного карбункула — «болячки малой», которая появилась во время охотничьей поездки. Вот как передает разговор Николая с князем летопись: «Князь же велики призва Николая и нача ему говорити: «брате Миколае! Видел еси мое великое жалованье к собе; мощно ли тебе что сотворити, масть иное что, чтобы облегчение болезни моей?» Миколай же отвеща великому князю: «...тело бы свое раздробил тебя ради, государь, но моя мысль не имеет опричь Божией помощи».
С середины XVI столетия в Москву начали переселяться иноземные врачи, аптекари и хирурги. В 1568 г. по личной просьбе Ивана Грозного королева Елизавета присылает ему из Англии доктора Арнульфа Линдсея — образованного врача, известного своими книгами по медицине и математике. Он пользовался у Ивана Грозного большим авторитетом: как сообщают исторические хроники, царь к нему «великую любовь» всегда показывал и не принимал никаках других лекарств, кроме «лекарства своего Доктора Арпольфа Лензея». Умер Линд сей в Москве в 1571 г., задохнувшись в погребе во время пожара.
Его сменил при дворе голландец Елисей Боммель, изучавший медицину в Кембридже и известный в Лондоне как колдун и астролог. По настоянию церковных властей в 1570 г. он был посажен в английскую тюрьму и вызволен оттуда российским посланником. «Доктор Елисей Боммель, негодяй и бродяга, — писал известный русский историк Н.М.Карамзин, — снискав доступ к царю, полюбился ему своими кознями; питал в нем страхи подозрения... предложил царю истреблять лиходеев ядом и составлял, как уверяют, губительное зелье с таким адским искусством, что отравляемый издыхал в назначаемую тираном минуту». Уличенный в тайных сношениях с польским и шведским королями, Боммель был публично казнен в Москве в 1580 г.
После этого царь обратился с письмом к английской королеве Елизавете с просьбой прислать в Москву искусных докторов и аптекарей, которым можно было бы доверять, и вскоре в Москву из Лондона прибыли доктор Якоби и аптекарь Джемс Фрэншем. «Посылаю тебе доктора Роберта Якоби, — писала Елизавета Ивану Грозному, — как мужа искуснейшего в лечении болезней. Уступаю его тебе, брату моему, не для того, чтобы он был не нужен мне, но для того, что тебе нужен. Можешь смело вверить ему свое здоровье. Посылаю с ним в угодность тебе аптекарей и цирюльников». У Елизаветы были основания для такой характеристики. Якоби родился в Лондоне, учился в Тринити колледже в Кембридже, затем изучал медицину в Базеле. В 1579 г. он стал личным врачом королевы, которая считала его настоящим ученым и выдающимся доктором.
При содействии Якоби, который быстро приобрел в Москве прекрасную репутацию, в 1581 г. на территории Кремля была открыта первая российская аптека. Она называлась «Государевой», поскольку обслуживала только царя и членов царской семьи. Первоначально лекарства в нее были завезены из Англии, и работали здесь иноземцы — выходцы из Англии, Германии, Голландии. Первое упоминание об аптекаре в русских летописях относится к 1553 г. Это был Матиас («литвиянин Матюшко-оптекарь»), который жил в Москве. Позже аптека снабжалась лекарствами как из различных регионов России (солодковый корень, буквица, можжевельник), так и из-за границы (опий, камфара, александрийский лист). Лекарственные растения стали разводить в аптекарских садах и огородах.
До нашего времени дошла переписка Якоби со хвоим другом, известным философом, врачом, алхимиком и астрологом Джоном Ди. Якоби писал ему о российских нравах, о Сибири и северо-восточных областях России. После смерти Якоби в 1588 г. царь Федор Иоаннович послал Джону Ди приглашение в Россию, однако Елизавета не захотела отпускать «своего философа». Позже приехал в Москву и работал в Аптекарском приказе его сын, Артур Ди (Артемий Дий).
Исторические параллели: Доктор Дий приехал в Россию в 1621 г. по просьбе царя Михаила Федоровича, родоначальника династии Романовых. Двенадцать лет он трудился в Аптекарском приказе в России в качестве старшего врача царя и пользовался большим уважением коллег. Он лечил и Михаила Федоровича, и его отца — патриарха Филарета. В архиве Аптекарского приказа сохранилась челобитная, в которой Артемий Дий просил у царя разрешения послать в «научение дохтурству за море двух сы-нишков своих». Дий знал несколько языков, много путешествовал, экзаменовал и обучал вновь прибывших в Россию медиков, а также писал трактаты по алхимии, которой интересовался Михаил Федорович.
В заключение рассказа о врачах-иностранцах, сыгравших большую роль в развитии российской медицины XVI столетия, вспомним о докторе Марке Ридли, отправленном Елизаветой ко двору Федора Иоанновича в 1594 г. в возрасте 35 лет.
Доктор медицины, натурфилософ и математик, Ридли называл себя «архиатрусом» императора России и до конца жизни гордился своей службой в России. Она продолжалась 5 лет, в течение которых он приобрел большую популярность как врач и стал любимцем царского двора. Отпуская его домой в Англию, Борис Годунов, вступивший на трон после смерти Федора Иоанновича в 1698 г., писал Елизавете: «Мы возвращаем его Вашему Величеству с нашим царским благорасположением и похвалой за то, что он служил нам и нашем)? предшественнику верой и правдой... ежели и впредь пожелают приезжать в Россию английские врачи, аптекари и иные ученые люди, то всегда будут пользоваться хорошим приемом, пристойным местом и свободным отпуском». Царь Борис особенно благоволил к медикам потому, что сам был прежде Аптечным боярином.
Исторические параллели: Книга Ридли «Краткий курс по маг- t~* ~_ нетическим телам и движению» вышла в Англии в 1613 г., на 13 Г "Ч лет позже известного труда лейб-медика Елизаветы В. Гильберта «О магните». Магнит традиционно широко применяли как лекарственное средство. Уже индийские Веды рекомендуют использовать его в хирургии глаза. Великий индийский врач Сушрута производил операции на глазу при помощи магнита. Диоскоридрекомендовал меланхоликам носить с собой магнит. Авиценна лечил с его помощью селезенку. Европейские врачи эпохи средневековья и Возрождения прописывали ношение магнитных перстней и ожерелий при головной боли, малокровии, для избавления от ночных кошмаров и излечения от многих других заболеваний. С начала XVI в. магнит почти повсеместно используется для лечения нервных болезней. Парацельс называл полюсы магнита его «животом» и «спиной» и определил, что тело человека в разных точках имеет различную магнитную полярность.
В книге Ридли был портрет автора со словами королевы: «Королева Елизавета, отправив тебя в Россию, затем призывает тебя обратно, поскольку ты необходим англичанам. Тебе, эрудиту, прославившемуся в математике и глубоко постигшему магнетизм, повсюду заслуженно воздают славу как врачу»
О применении магнитного железняка в древнерусской хирургии свидетельствует рекомендация из древнерусского лечебника: для того, чтобы извлечь осколок железа из раны, следовало измельчить магнитный камень до состояния порошка и смешать его с салом ужа. Полученную мазь намазать на кожу ужа и прикладывать кране, меняя повязку дважды в день. На третий день осколок должен был выйти. Практика лечения с помощью магнитов, «намагниченной воды» и других препаратов развивалась в XVII—XIXвв. и продолжается в наши дни. Биологическое действие магнитного поля до сих пор до конца не изучено.
В 1618 г. Московию посетил английский ботаник Дж.Традескант. С этого времени в русские травники начинают проникать латинские названия и классификации. В записках Дж.Традесканта о путешествии в Россию есть упоминание о посещении Розового острова в дельте Двины, где более 20 гектаров земли занимали плантации дикой розы (шиповника), которую использовали для медицинских целей. Кусты этого растения Традескант вывез в Англию. Спустя десятилетия после его возвращения на родину в описи растений его знаменитого ботанического сада значилась «Rosa moscovita» — московская роза. В Москве же в 1620 г. был создан Аптекарский приказ.