Медицинская практика

Волею судеб Петтенкофер закончил медицинский факультет Мюн­хенского университета и в 1843 году стал врачом. В конце 1843 года Пет­тенкофер увлекся медицинской химией. Совершенствоваться в избран­ном направлении он отправился в Гисен к лучшему химику того време­ни профессору Юстусу Либиху. Петтенкофер гордился своим учителем, который в 1852 году по приглашению короля Максимилиана II переехал в Мюнхен, а в 1860 году возглавил Баварскую Академию наук.

Практической медициной Петтенкофер занимался лишь с 1845 по 1847 год. За неимением лучшего и под влиянием Елены Петтенкофер поступил, как в свое время Ньютон, на службу в монетный двор Мюнхе­на. Новая работа оказалась для него нелегким делом, поскольку он все же был врачом. Но Петтенкофера привлекало все новое, преодоление трудностей придавало особый смысл его деятельности.

Первые научные работы Петтенкофера, сделавшие его имя известным, относятся к области химии. В лаборатории монетного двора Петтенкофер разработал способ очищения благородных металлов: извлек минимальные количества драгоценной платины из серебряных талеров и открыл загадку античного пурпурного стекла; нашел метод обследования разных сортов гидравлической извести и т.д. Он работал то над одной, то над другой про­блемой. В силу своего характера, он работал бессистемно, хватался за разные вопросы, но всегда находил в них подлинные золотые зерна.

В 1847 году Макса Петтенкофера заметили и пригласили на профес­сорскую должность в Мюнхенский университет на кафедру химии. Он от­крыл способ получения цемента, не уступающего по качеству английско­му; изобрел метод получения светильного газа из дешевой древесины, со­держащей много смолы. Не прошло и трех лет после окончания универ­ситета, а Петтенкофер был уже избран в Баварскую Академию наук.

В Базеле, где применили его метод, торжественно при широком уча­стии населения отмечали праздник освещения города. Система при пер­вой попытке отказала. Присутствующий при этом Петтенкофер чувство­вал себя глубоко несчастным, по его щекам текли слезы стыда. Устре­мившись в Мюнхен, в свою лабораторию, он горел желанием быстро найти ошибку, явившуюся причиной неудачи. После двух суток работы и размышлений ошибка была найдена и устранена. К радости горожан, в Базеле заработало газовое освещение.

Случайные, в общем-то, обстоятельства побудили Петтенкофера, ув­леченного химией и техникой, заняться вопросами гигиены. Однажды ему было поручено выяснить, почему в королевском замке воздух такой сухой, что король постоянно чувствует першение в горле. После этого он занялся вопросами гигиены и на этом поприще завоевал себе славу и утвердил за собой репутацию первоклассного гигиениста. В 1865 году Петтенкофер возглавил кафедру гигиены Мюнхенского университета, созданную по его инициативе.

Основатель современной гигиены Макс фон Петтенкофер в 1879 году организовал первый в Европе институт гигиены и стал его директором. Будучи на посту главного гигиениста Мюнхена, он возвысил гигиену до уровня современной науки; изучил влияние внешних факторов: возду­ха, воды, почвы, одежды, жилища на состояние здоровья общества и отдельных людей. Петтенкофер основал два специальных журнала. Пер­вый в 1865 году «Zeitschrift fur Biologie» он издавал совместно с мюнхен­скими профессорами Бюлем, Радлькофером и Фойтом. С последним Петтенкофер разрабатывал гигиенические нормы питания.

В сотрудничестве со своим другом физиологом Карлом Фойтом (1831-1908 гг) Петтенкофер произвел капитальную разработку целого ряда вопро­сов, касающихся дыхания, обмена воздуха в жилых помещениях, питания и обмена веществ в животном организме. Работы о проблемах дыхания привели его к изобретению известной, носящей его имя, респирационной камеры. Он написал книгу об оздоровлении городов; сочинение о канали­зации населенных пунктов и удалении из них нечистот и отбросов.

Начиная с 1883 года Петтенкофер окончательно специализиру­ется на вопросах гигиены. Он передает первый журнал Фойту и орга­низует новый журнал «Archiv fur Hygiene», который начал издавать в сотрудничестве с Форстером и австрийским бактериологом Гофма­ном (G. Hofmann, 1843-1890 гг).

Заслуживают внимания работы Петтенкофера в области охраны здо­ровья. В сотрудничестве с Цимсеном Петтенкофер в 1882 году издал руководство по гигиене, представляющее самый обширный и обстоя­тельный труд в европейской литературе. Петтенкофер исследовал стро­ительные материалы и материалы, из которых шьется одежда, с точки зрения их проницаемости для воздуха. Эти работы обратили на себя внимание и были переведены на все европейские языки.

Начиная с 1855 года Петтенкофер взялся за обширное и всесторон­нее систематическое исследование почвы. Огромной известностью пользуются его книги о почве и зависимости здоровья населения от ее качества. Его главным образом интересовало отношение почвенной воды к заразным болезням. Он первый установил, что эпидемии тифа распространяются главным образом через почвенную воду; впослед­ствии это же положение он обосновал в отношении холеры.

Профессор Петтенкофер не мог, конечно, обойти вниманием инфек­ционные болезни, так как одна из задач гигиениста - предупреждение населения от заболеваний. Из всех инфекционных болезней ученого в первую очередь интересовала холера, эпидемии которой в тот период возникали особенно часто. Для ученого изучение холеры и борьба с ней были не только этапом исследования, но, можно сказать, личным де­лом. Причину он объяснял так: «Я заболел холерой в 1852 году, после того, как эпидемия 1836-1837 годов, когда я посещал старшие классы гимназии, меня не коснулась. После меня заболела моя кухарка, кото­рая умерла в больнице, потом одна из моих дочерей-близнецов Анна, с трудом выздоровевшая. Эти переживания оставили в моей душе неизг­ладимый след и побудили исследовать пути, которыми идет холера».

В исследованиях Петтенкофера принимал участие немецкий врач Карл фон Пфейфер (Pfeufer, 1806-1869 гг), который уже в первые годы своей медицинской деятельности вел борьбу с холерными эпидемия­ми. По его инициативе была введена в качестве обязательного обучения на медицинских факультетах общественная гигиена. В 1840 году он ста­новится профессором и директором клиники в Цюрихе, а в 1844 году - в Гейдельберге, в 1852 году - в Мюнхене. Совместно с немецким морфологом Генле (F. G. J. Henle, 1809-1885 гг) он издавал с 1844 года «Zeitschrift fur rationelle Medicin».

Когда Роберт Кох открыл холерный вибрион и стал доказывать, что он единственный виновник разражающейся эпидемии холеры, Пет­тенкофер не отрицал правильности этого открытия; он и сам думал о возбудителе, обладающем живой природой. Но у него были другие представления об этом. Прежде всего он не верил в простую передачу инфекции и говорил: «В настоящее время вопрос в основном ставится о том, как подобраться к этой бацилле, как ее уничтожить или поме­шать ее распространению. Борьбу против микробов считают сейчас единственно действенной профилактикой и игнорируют целый ряд эпидемиологических фактов, которые решительно свидетельствуют против гипотезы о простой заразности холеры. Многие судят все боль­ше по наблюдениям за «холерной запятой» в колбе или на стеклянной пластинке, или же в культурах, совершенно не заботясь о том, как выг­лядит картина холеры в процессе практического эпидемиологическо­го распространения».

Даже «охотники за микробами», как называл их Петтенкофер, сво­им существованием доказали, что есть люди, которые в силу особенно­стей своего организма или по каким-то иным причинам, предохраняю­щим их от болезни, остаются здоровыми даже при интенсивной эпиде­мии. Уже давно известен феномен врожденного или приобретенного иммунитета. Известно также, что в каждом отдельном случае важную роль играет состояние здоровья человека, в частности функционирование желудка и кишечника.

Состоянию грунтовых вод как фактору, благоприятствующему воз­никновению эпидемии, он придавал наибольшее значение. По его мне­нию, от насыщенности грунта водой зависит процесс гниения органи­ческих субстанций, с которыми сливается носитель холеры. Под носи­телем холеры он подразумевал обладающее внутренней организацией специфическое вещество чрезвычайно малого объема, наподобие тех, что вызывают брожение.

Профессор Петтенкофер постоянно ездил туда, где можно было най­ти материал, подтверждающий его взгляды. «Почему, - спрашивал он, - в одном городе есть холера, а в другом нет? Все дело в почве». Мысль Пет­тенкофера, что, кроме выявленного Кохом микроба, большую роль в раз­витии холеры играют время года и состояние почвы или иные подобные обстоятельства, подкрепил следующий факт. В Гамбурге и Париже множились случаи заболевания холерой, и все население было объято ужа­сом, а в Мюнхене, несмотря на большое скопление приезжих (проходил праздник Октоберфест), вспышки холеры не наблюдалось.

Кроме указанных аргументов, был еще один, еще более весомый. Роберт Кох не смог провести ни одного эксперимента с животными, что­бы доказать, что открытый им микроб вызывает холеру у здорового животного. Проблема, как оказалось, состояла в том, что животные не вос­приимчивы к холере, эта болезнь поражает только людей.

Макс Петтенкофер в споре с Кохом, безусловно, был не прав. Тем не менее история соперничества продолжалась. Чтобы доказать Коху спра­ведливость своей теории, Петтенкофер решил провести опыт на самом себе и этим героическим экспериментом снискал особую популярность у современников. Исторический опыт состоялся утром 7 октября 1892 года, 73-летний президент Баварской Академии наук Петтенкофер бесстрашно проглотил культуру холерных вибрионов и выжил. Своему чудесному спасению, как предполагал Кох, он обязан тому, что микро­бы были лишены своей силы. Петтенкоферу умышленно прислали ста­рую, ослабленную культуру, так как догадывались о его намерении.