Книга тринадцатая. Строение позвоночника

ГЛАВА I

Так как задняя область позвонков делится на три части, на подлинно заднюю, где находится остистый отросток, и на две другие, по обе стороны этой части, ограниченные корнями поперечных апофизов, то всякому ясно, что в средней части не только не было лучше, но вообще было невозможно создать сочленения, так как ость уже заранее заняла это пространство. Что же касается остальных двух областей, то если бы в одной из них 72. позвонки были между собой сочленены, а в другой надежно скреплены, то, во-первых, могло бы показаться, что природа забыла о своей обычной справедливости, дав двум одинаковым частям неравное преимущество, во-вторых, и самый позвоночник она сделала бы наклонным в одну сторону и, в-третьих, по необходимости исказила бы и уничтожила половину присущих ему движений.

Ведь мы бы не могли одинаково поворачивать в ту и другую сторону позвоночник, являющийся как бы «хромым» с одной стороны. При сгибании позвонков несочлененная часть позвоночника, не будучи способна следовать за частью сочлененной, помешала бы его движению, так что в этом случае она не только нарушила бы половину его движения, но можно сказать, погубила бы всю функцию. Таковы те назначения, вытекающие из того, что позвонки задней области сочленяются между собой с обеих сторон.

ГЛАВА II

Если в одних позвонках апофизы удлиненные и двойные, а в других — простые и короткие, то причиной этого является различие их величины. Ведь то, что является удлиненным и двойным, лучше для безопасности, равно как и для равномерности 74. движения, а сочленение простое и короткое, помимо того, что оно легко подвергается вывиху, имеет ограниченное движение. И если бы было вполне надежно устроить все позвонки € двойными удлиненными апофизами, то природа, конечно, не отказала бы нам и в этом. Но ведь невозможно на тонких и одновременно небольших позвонках создать двойные и удлиненные и устойчивые апофизы. По необходимости тонкие и узкие, подобно самим позвонкам, они легко были бы стерты и разломаны. Так как каждый из позвонков в своей верхней и нижней части соединен с соседними (по ту и по другую сторону), то вполне разумно, что они имеют два апофиза, обращенных кверху, и два других, обращенных книзу. Эти апофизы общи для всех позвонков; но сверх того, как было сказано, у больших позвонков существуют еще два апофиза, идущих вниз. В самом деле, так как позвонки сочленяются благодаря встрече апофизов, наклонных книзу с апофизами, наклонными кверху, то ради безопасности природа предложила еще один, обращенный книзу апофиз 75. под все сочленение, и на краю его, прикрепив крепкую связку, протянула эту связку под всем идущим кверху апофизом, чтобы никогда, если живое существо сделает какое-либо резкое движение, сочленение не могло бы выйти из обычного своего положения. Но если к трем вышеназванным отросткам — самому большому из всех, который образовал ость, и к двум поперечным — ты прибавил бы еще два, направленных кверху, И; четыре, направленных книзу, то ясно, что всего получилось бы девять. А равно ясно, что столько же подобных отростков находится и на поясничных позвонках, равно как одиннадцать шейных, кроме среднего, находящегося перед большим апофизом и направленного книзу,— ведь он образует самое тело позвонков. Из числа этих апофизов самыми значительными являются апофиз, образующий ость, два поперечных и раздвоенных, как было сказано, и четыре, предназначенных для сочленений. Сверх того два других, расположенных с каждой стороны, присоединяются к верхним краям направленных вверх апофизов и увеличивают впадину, в которую входит нисходящий апофиз каждого из позвонков. 78. Нужно только посмотреть на них, чтобы назначение их тотчас же стало ясно. Почему шейные позвонки оказались удлиненными в своей нижней части, мы скажем немного позже, по окончании начатого нами рассуждения. У каждого позвонка в верхней части спины имеется семь апофизов, хотя эти позвонки не все имеют одинаковую форму. Девять верхних позвонков имеют очень большой задний апофиз, как было сказано (XII, 15, 16), очень плотные поперечные апофизы и апофизы, обращенные кверху и книзу, одновременно короткие и широкие, каковы и апофизы шеи. Идущий следом за ними десятый позвонок во всем другом похож на них, но задний апофиз его не удлинен, не наклонен книзу и не тонок, а четыре апофиза, которыми он сочленяется с апофизами, расположенными сверху и снизу, также не одинаковы: но два верхних подобны наклонным кверху апофизам девяти предшествующих позвонков, а остальные два, наклонных книзу, похожи на направленные книзу апофизы следующих позвонков. Один только этот позвонок имеет ту особенность, 77. что своими двумя сочленениями он покоится на двух соседних позвонках, которые находятся над этим десятым позвонком, тогда как у всех остальных позвонков, которые находятся под этим десятым, апофизы, наклонные кверху — вогнутые, а наклонные книзу — выпуклые. Вследствие этого выпуклыми апофизами позвонки лежат на нижних, а своими вогнутыми апофизами они принимают апофизы, находящиеся сверху. Наоборот, все спинные и шейные позвонки, находящиеся над этим десятым позвонком, принимают и охватывают своими наклонными книзу апофизами апофизы наклонные, незаметно ставшие кверху выпуклыми. Десятый же спинной позвонок, который, как сказано, один из всех позвонков имеет несколько выпуклые концы обоих сочлененных апофизов и покоится на двух соседних позвонках,— нижние и верхние сочленения, которые оканчиваются углублениями с приподнятыми краями. Два следующих позвонка имеют апофизы, которые образуют ость, равно как и апофизы наклонные, идущие кверху и книзу, при помощи которых они сочленяются друг с другом, подобные апофизам поясничных позвонков; более того, эти два спинных позвонка имеют для защиты снизу еще два других наклонных книзу апофиза, находящихся под сочленениями, 78. которые, как мы говорили, образуют крепкие связки. Зато это — единственные позвонки, которые не имеют с каждой стороны боковых апофизов, которые мы прежде называли поперечными. Теперь следует сказать, какова причина их неодинаковости; ведь природа ничего не делает напрасно. Мы показали, что срединный позвонок спинного хребта, который оканчивается отростком в виде свода, вполне разумно является единственным, который имеет задний апофиз прямой и без наклона. Этот средний позвонок как раз и есть десятый спинной позвонок. Ведь и здесь природа разделила весь спинной хребет точно пополам, принимая во внимание объем позвонков, а не их число. Ведь эти верхние позвонки многочисленнее нижних, но нижние являются настолько больше их по объему тела, насколько они уступают им в числе. Следует удивляться совершенной справедливости природы, которая определила равноценность частей не по имевшимся представлениям, но как это есть на самом деле. Естественно, что этот позвонок, 79. имеющий исключительное положение среди всех других, обладающий также и особым задним апофизом, имеет, кроме того, также особого вида сочленения. Чтобы весь спинной хребет сгибался одинаково, среднему позвонку, конечно, следовало оставаться неподвижным, а все остальные должны были незаметно отклоняться друг от друга и от этого среднего, верхние — направляясь кверху, а нижние — вниз. Природа с самого начала создала для этого движения подходящие сочленения,— наклонные кверху апофизы, сделав их выпуклыми, а книзу немного вогнутыми у позвонков, лежащих над центральным позвонком, у позвонков же, лежащих ниже,— наклонные кверху она сделала вогнутыми, а наклонные вниз — выгнутыми. Так как спинной хребет, как было указано раньше, выполняет прямые движения, составляя их из сочетания слегка наклонных, эти последние для своего осуществления требуют, чтобы впадины вращались с каждой стороны вокруг выпуклостей, остающихся неподвижными, и природа совершенно правильно сделала неподвижным в этих двух сочленениях центральный позвонок, тогда как она сделала все нижние позвонки неподвижными в своих нижних сочленениях, а верхние позвонки — неподвижными в своих верхних сочленениях. 80. Ведь, конечно, было необходимо, чтобы при сгибании спинного хребта нижние позвонки подавались вниз, а верхние — кверху, А когда мы поднимаемся и вновь выпрямляемся, верхние позвонки должны опускаться, а нижние — подниматься кверху. Цель того и другого устройства такова: когда мы сгибаемся, то позвонки, насколько возможно, отходят друг от друга, как если бы весь позвоночник должен был тогда удлиниться; наоборот, когда мы опять выпрямляемся, то все позвонки накладываются друг на друга, приближаясь к среднему позвонку, как будто бы и в этом случае хребту нужно было сделаться короче. Что подходящими для боковых движений являются углубления сочлененных между собой костей, углубления, вращающиеся в обе стороны вокруг выпуклостей, легко понять, если вспомнить (II, 17, 18) движение лучевой кости и сочленение этой кости с плечевой, а равно и запястья с тонким апофизом локтевой, который некоторые называют шиловидным. Я не считаю нужным прибавлять еще третий пример 81. для выяснения этой мысли. Но если все-таки это нужно, то опять вспомни сочленение ладьевидной кости с таранной костью (астрагал) и астрагала с предплюсной (III, 7, 8), вспомни, как образуются во всех этих сочленениях боковые движения, когда углубления в обе стороны вращаются вокруг выпуклости, остающейся неподвижной. Одно только углубление, вращающееся вокруг одного выступа, осуществляет одни боковые наклонные движения. Если же два боковых движения, соединяясь, заставляют вращаться часть в обе стороны, немного отклоняясь от центра, то это сложное движение с необходимостью должно образовать одно прямое движение, если оба действуют одновременно, что было уже раньше доказано много раз. Что для хребта было лучше, чтобы прямые движения образовались из боковых, то и на это было указано раньше (XII, 5 и 12). И если ты обо всем сразу вспомнишь, я думаю ты будешь особенно восхищаться искусством природы, которая нашла для позвонков самое лучшее сочленение, самое подходящее движение, число апофизов и их величину,— одним словом все, прекрасно сочетающееся друг с другом и приспособленное ко всем назначениям позвоночника. Ведь и прочие два спинных позвонка, лежащие под всеми остальными, 82. весьма разумно вместо боковых апофизов получили спускающиеся апофизы, помещенные под сочленениями, причем в один из них входит последнее из ложных ребер, очень короткое и тонкое, имеющее слабое и незаметное движение, а другой прикрепляет к эпифизу диафрагмаль-ные ножки. Им не нужны были, подобно другим грудным позвонкам, боковые сильные апофизы, опирающиеся и для безопасности сочленяющиеся с находящимися в этой области костями ребер; но вместо этих апофизов они имеют наклонные книзу, подобные апофизам позвонков соседней с ними поясницы.

ГЛАВА III

Что же? Неужели природа, во всем соблюдая столь строгую справедливость, только одному первому шейному позвонку не захотела, вопреки справедливости, дать задний апофиз? Или, может быть, такое устройство было лучше? Думаю, что если ты вспомнишь то, что было написано в предшествующей книге (главы IV и VIII), тебе уже не потребуется более обширных объяснений. Там сказано, что мышцы, поднимающие всю голову, прямые и короткие, заняли все сочленение. 83. Поневоле у первого позвонка не оказалось апофиза в этой части, так как ее раньше успели занять мышцы. Но было и неразумно лишить живые существа такого движения, а сохраняя его, нельзя было поместить под этими мышцами острый остистый апофиз. Он не только лишил бы их твердого основания, но мешал бы им при движении, сдавливая их, беспокоя, раня и причиняя всяческий вред. Поэтому природа и не создала для первого позвонка заднего апофиза. И я прошу тебя обратить особое внимание на эти творения природы, где она, отступая от одинакового устройства одинаковых органов, не отказывается необдуманно от этой одинаковости и не выбирает вместо нее первое попавшееся, но берет только то, что подходит для создаваемых органов. Ведь не случайно и не без умысла десятый позвонок один только из всех позвонков она создала с прямым задним апофизом, а все остальные — имеют наклонные апофизы. Не напрасно и два следующих позвонка лишены 84. поперечных, подобно тому как первый шейный позвонок лишен заднего апофиза. По-видимому, природа создала каждый из них так потому, что это было лучше. По той же причине у одного только первого позвонка она продырявила боковые отверстия, через которые выходят из спинного мозга нервы, не так как у других позвонков шеи. У всех остальных там, где они соединяются друг с другом, находится на боковых частях дужки отверстие, похожее на продолговатый полукруг, проникающее внутрь вплоть до спинного мозга, так что из соединения этих обоих полукругов образуется одно пространство, достаточно широкое для того нерва, который должен через него пройти. Первый позвонок не имеет такого отверстия ни в тех частях, где он сочленяется со вторым, ни тем более в верхних частях, соединяющихся с головой, так как и здесь, создающее живые существа искусство мудро и предусмотрительно позаботилось о том, чтобы все нервы, выходящие из спинного мозга, не подвергались возможности повреждения, которое коснулось бы прежде всего самих нервов, а кроме того, и позвонков, если бы они выходили из другого какого-нибудь места. 85. И если ты всмотришься в эти отверстия, ты сможешь понять, насколько для позвонков было лучше быть продырявленными именно здесь и насколько для нервов это было безопаснее. Ведь эти. отверстия, находясь под основаниями апофизов как идущих кверху, так и идущих книзу, а вместе с этими отверстиями и проходящие через них нервы, защищены со всех сторон лучше, чем это было бы возможно, если бы они были расположены в другом месте. Ведь для самих нервов было-небезопасно быть проведенными позади апофизов, так как им пришлось бы совершать длинный путь, чтобы дойти до передней части живого существа, будучи лишенными всякой защиты; поместить же их более вперед, чем теперь, повредило бы и позвонкам, которые пришлось бы продырявливать более глубокими отверстиями, сделало бы более слабой связь между ними и повредило бы тем органам, которые прилегают к этим частям спинного, хребта. Ведь ничто из всех этих соображений не должно было остаться без внимания мудрого демиурга, как недостойное его забот. Ведь повреждение, причиненное нерву, которое ему пришлось бы испытать на своем пути, было бы вредным для передних частей живого существа, так как эти нервы должны были бы участвовать 86. и в ощущении, и в движении. А если бы позвонки были пробуравлены там, где они сами являются наиболее толстыми и налегают друг на друга, то по необходимости пострадала бы надежность их соединения, все равно как если бы стена была пробуравлена многими широкими отверстиями. А соединяющая их связка, которая должна быть более крепкой, как было сказано раньше (XII, 15) и как это будет сказано дальше, в некотором отношении стала бы много слабее,, так как не сохранила бы целиком свою непрерывность [вдоль всего хребта.— В. Т.], но была бы как бы разорвана и разъедена во многих местах, подобно тому, какой она была бы и теперь, если бы произошло нечто подобное. Органы, лежащие впереди на позвонках в верхней части спины,— это вены, питающие грудную клетку, самая большая из всех артерия и желудок; у поясничных позвонков — нижняя часть названной артерии^ расположенная здесь часть полой вены и самые крупные мышцы, которых называют psoas (внутренние мышцы бедра), а в области шеи — мышцы, наклоняющие голову, и верхняя 87. часть желудка. Все эти вышеназванные части, занимающие переднюю часть хребта, невозможно было перенести куда-либо в более подходящее место. Так вот природа в своей удивительной предусмотрительности, там, где кончаются боковые части, позвонков, вывела нервы из спинного мозга, чтобы ничто им не повредило, чтобы не сделать более слабой связь спинного хребта, не нарушить непрерывность связок и чтобы нервы, проходя по длинному и одновременно опасному пути, не испытывали никаких неприятностей. Предоставленная им теперь область является во всех отношениях безопасной, защищенной как валом обращенными кверху и книзу апофизами. Что же касается; поясницы,— ведь с нее следует начать наше изложение, так как она имеет самые большие и важные позвонки и апофизы,— то, если ты внимательно исследуешь один из апофизов, направленных вниз, о котором мы говорили выше (глава II), что, оканчиваясь сильной связкой, он представляет немалую пользу для направленных кверху апофизов, образующих сочленения, то ты найдешь, что он полезен не только для этого 88, но он скорее создан ради нерва в момент его выхода из спинного мозга. В самом деле, он протянулся позади нерва, как настоящая стена и защита от каких бы то ни было ударов извне; он первый принимает их на себя и отстраняет и, если что-либо должно его поранить или ударить или как-нибудь иначе повредить ему, то, прежде чем это коснется нерва, апофиз все принимает на себя. Таким образом, ты видишь, что апофиз поясничных позвонков — большой (так как сами они являются очень большими) и похож на два крайних грудных апофиза. В остальных десяти позвонках такую же пользу, как этот, приносят поперечные апофизы, в которые входят и сочленяются ребра. Так как позвонки спины меньше нижних поясничных и нуждались в таком же значительном апофизе и, так как не хватало места для направленного книзу апофиза, то природе по необходимости пришлось воспользоваться тем, что было создано с другой целью, и применить для другого. В самом деле, это место было большое и надежное и очень удобное по своему расположению для охраны нерва. 89. Остальные шейные позвонки обеспечивают и охраняют выход нервов благодаря поперечным апофизам, о которых мы говорили (книга XII, 16 и XIII, 3), что они расщеплены на две части. У всех этих позвонков, кроме первого, выход нервов находится с каждой стороны бокового края, тогда как в шее каждый из двух тесно связанных между собой позвонков стремится, насколько возможно, создать отверстие, пропускающее нерв; в позвонках же всей поясницы нерв доходит почти до края, лежащего выше позвонка, так как там зарождается охраняющий его апофиз. Кроме того, так как и сами находящиеся там позвонки достаточно большие, то каждый из них один может предоставить нерву достаточное пространство. А в области шеи малый размер позвонков не был в состоянии один предоставить путь нерву. Вот поэтому-то природа выдолбила углубление в виде полукруга на краю каждого позвонка, остерегаясь делать отверстия в самих позвонках, страшась в случае, если она это сделает, подвергнуть позвонки ввиду их тонкости слишком большому испытанию, 90. выявляя тем их крайнюю слабость. Поэтому самые тела позвонков, налегающие одно на другое, природа сделала книзу вытянутыми, а в верхних частях — полыми, чтобы направленные кверху апофизы лежащего ниже позвонка, апофизы, способствующие образованию углубления и охватывающие вытянутый край верхнего позвонка, и сами содействовали бы в некотором отношении образованию общего углубления. Ведь с внешней стороны этих апофизов находится как бы полукруг, а после него — сочленения позвонков, в середине же между ними выходит нерв, защищенный всеми окружающими выступами и как бы немного углубляющий тот и другой позвонок; разъединяя и полностью отделяя друг от друга эти позвонки, ты не подумаешь, что они так выдолблены, но что это связано со строением отростков. Таким образом, природа обоих позвонков в достаточной мере предусмотрела безопасность как всех остальных позвонков, так особенно шейных, являющихся самыми маленькими, и всячески постаралась не просверливать самое тело позвонков и не делать более слабыми 91. ни сами позвонки, ни всю систему спинного хребта, являющегося как бы килем и основанием всего живого существа. В поясничных позвонках, как было сказано, можно совершенно ясно видеть, что нерв идет по боковым сторонам нижних частей и каждого позвонка. В позвонках верхних частей спины нерв направляется, по-видимому, к краю верхнего позвонка, не совсем одинаковым образом, но так, что кажется, будто он касается и нижнего позвонка. Что же касается позвонков шеи, самых маленьких из всех, то и тот и другой позвонок уделяют равное пространство для пути нерва, так как природа обоими апофизами создала углубление настолько незаметное, что ни одна их часть не кажется выдолбленной, а кажется необходимым следствием их структуры. Имела ли природа в виду только образование вышеназванных отверстий, сделав вытянутыми нижние части и углубленными верхние части тела одних только шейных позвонков, или она предусматривала что-либо другое, более полезное? И почему, наконец, все остальные позвонки она закончила гладким, ровным и одинаковым со всех сторон 92. твердым краем, таким образом, соединяя их друг с другом, и почему только по отношению к шейным позвонкам она не прибегла к такому сочленению? Потому, что каждый из позвонков в своем строении преследовал двойное назначение — создать безопасную основу всего спинного хребта, в виде киля или основания и, кроме того, обеспечить движение, как частям живого существа. Все позвонки ниже шеи нуждались главным образом в безопасности, а верхние — в движении. Ведь подумав, что для многих функций гораздо важнее поворачивать шею различным образом быстро и длительно, наклонять ее книзу, поднимать кверху, чем двигать весь хребет, ты, думаю, похвалишь природу, которая предпочла каждой части хребта сообщить соответствующее ей качество: шее — движение, а всему остальному — прочность основания. Но ни нижние позвонки не могли надежно соединяться друг с другом без широкого основания и крепкой связки, ни верхние позвонки — свободно двигаться без удлиненного апофиза и свободной связки 93. Ведь все сочленения, как было указано (глава II, 7), обладающие разнообразным движением, оканчиваются округленными головками. И если бы природа вообще не заботилась о безопасном положении шейных позвонков, но создала бы их главным образом только для движения, как плечевую кость или бедро, она, подобно этим костям, окончила бы эти суставы головками. Но природа не забыла и о другом их назначении, и поэтому она сделала их настолько удлиненными, насколько им следовало, не только для того, чтобы легко и безопасно двигаться. Она приняла во внимание и точку зрения безопасности, и немало другого, как общего для всех позвонков, так и особенного, свойственного только шейным позвонкам.

ГЛАВА IV

Все связки, которые окружают со всех сторон позвонки, связки на поперечных апофизах, а еще более на задних, общи всем позвонкам. Сила же мышц, находящихся здесь, их величина и число представляют исключительную особенность шейных позвонков. 94. Ведь хотя сами позвонки малы, но их окружают многочисленные, большие и сильные мышцы. А также боковые края, которые образуют всю верхнюю полость (тело позвонка), сдерживают также входящие сюда выступы лежащих выше позвонков. Благодаря всему этому шейные позвонки пользуются ничуть не меньшей безопасностью, чем другие, хотя сами имеют весьма слабое соединение. Таким образом, природа позаботилась о безопасности всего касающегося позвонков, всего спинного хребта и для выхода нервов сделала все наилучшим образом. Что же касается первого позвонка, очень отличающегося от других, если мы вспомним сказанное в предыдущей книге относительно его сочленения, то увидим, что нерв не мог безопасно выходить ни из верхних частей, сочленяющихся с головой, ни из нижних, которыми он прирос ко второму, ни, как в других позвонках,— из боковых масс. Ведь его движение, сильно создавая разнообразные положения, иногда плотно охватывает или 95. мыщелки головы, или апофизы второго позвонка, а иногда далеко отступает от них. Если бы нерв был помещен в самих сочленениях, ему грозила бы опасность или быть раздавленным при плотном схождении, или быть разорванным при сильном расхождении сочленений, не говоря уже о том, что сам позвонок не мог быть продырявлен, так как в этом месте он очень тонок. Поэтому, так как нервам было небезопасно выходить ни из боковых масс, как у других позвонков, ни там, где мыщелки затылочной кости головы охватывает второй 1Ов позвонок, то природа продырявила первый позвонок там, где он является наиболее толстым, близко от верхних сочленений самыми маленькими отверстиями и всеми возможными средствами создала безопасность как самому позвонку, так и нерву. А что нерв, удаленный от сочленений, будет расположен вполне безопасно, это ясно всякому. Вполне ясно также, что и позвонок, будучи просверлен чрезвычайно узкими отверстиями там, где он толще всего, не подвергается никакой опасности. 96. Поэтому если кто полагает, что все другое, касающееся всех позвонков, как мы говорили во всей нашей речи, является хорошим, но не вследствие какой-либо предусмотрительности или искусства, а благодаря простой случайности, я думаю, что он не осмелится заявить относительно отверстия первого позвонка, будто и оно произошло случайно. Совершенно ясно, что не было бы лучше, чтобы какие-либо нервы выходили с того или другого края; поэтому позвонок и был пробуравлен; так как для тонкого позвонка было опасно быть просверленным, то и отверстия он получил самые узкие и в той своей части, где позвонок является наиболее толстым. Эта более значительная толщина в таких местах первого позвонка была создана природой не бесцельно и не кое-как, но, во-первых, для того, чтобы здесь проделать отверстие без какой-либо опасности, а во-вторых, чтобы принять своей нижней стороной отростки второго позвонка, а своей верхней частью — мыщелки головы. Ведь там, где позвоночник отличается особенной подвижностью, было лучше и создать его особенно крепким.

ГЛАВА V

Что же? Если все это природа создала прекрасно, то неужели каждый из выходящих из первого позвонка нервов она направила туда, куда не следовало? Или и тут следует удивляться ей, так как она и тот и другой нерв распределила по прилегающим или проходящим рядом мышцам первого позвонка? Так как мышцы должны были двигаться, то было разумно, чтобы они получили нервы из близких частей спинного мозга. Что касается всех остальных мышц, окружающих шею и приводящих в движение голову, то разве не было лучше, чтобы они получали начало своих нервов где-нибудь здесь из той части спинного мозга, которая прилегает к шее. Но так как первая пара тонкая и не было возможно отделить какую-либо ее часть для головы, то природа воспользовалась для этого второй парой; каждый из нервов она проводит через лежащие над ними мышцы. Прежде всего часть этой второй пары направляется наискось к задней и верхней области шеи, затем, идя опять-таки наискось к передней и верхней, она распределяется таким образом цо всей голове в частях, прилегающих к ушам, и в задних частях вплоть до макушки 98. и до начала лобного родничка; о них опять будет сказано при описании нервов в шестнадцатой книге. Все же, что осталось от второй пары нервов, распределено по всем ближайшим мышцам, которые осуществляют движения первых позвонков как между собой, так и с головой. Эти нервы не могли выходить из боковых отверстий, как третья пара и следующие за ним, ни из самого второго позвонка, продырявленного, как первый. Из боковых отверстий это не могло произойти по причине, указанной относительно первого позвонка; в другой какой-либо части нигде не было места для такого выхода, так как второй позвонок был отчасти покрыт первым. В месте, где это только и было возможно, с каждой стороны отростка природа создала между первым и вторым позвонком некоторое пространство, через которое проходит вторая пара нервов, не подвергаясь никакому повреждению при движении этих позвонков. Третья пара нервов, берущих свое начало из спинного мозга, выходит из общего для второго и третьего позвонка отверстия, 99. распределяясь по мышцам, двигающим челюсти и запрокидывающим назад шею и голову. Часть ее, продвигающаяся вперед, соединяется с двумя парами — со второй, о которой мы прежде говорили, и с четвертой, о которой нам предстоит говорить. Какими нервами снабжаются передние части шеи благодаря соединению, мы объясним в шестнадцатой книге. В настоящее время достаточно знать только то, что третья и четвертая пары снабжают нервами мышцы, общие для шеи и головы, мышцы, двигающие челюсти, как и все части, находящиеся за ушами. Следующая за вышеназванными четырьмя парами, пятая, выходит там, где четвертый позвонок соединяется с пятым, и тотчас по выходе распределяется, как и другие,— часть этой пары уходит глубоко назад к мышцам, общим для шеи и головы, а другая часть поднимается вверх к мышцам, двигающим челюсти, 100. и к мышцам, наклоняющим голову; третья ее часть, находящаяся посередине указанных, поднимается до верхней части лопатки. Она распределяется на находящихся здесь мышцах, а равно и на облегающей их коже, подобно тому, как и каждая из раньше названных пар отделяет ветви и в кожу. У выхода нервов некоторая часть этой пары соединяется с каждой из ближайших пар, шестой и четвертой; тонкий нерв, спускающийся от четвертой пары, чтобы соединиться с пятой, совершенно очевидно соединяется с той ее частью, где нерв диафрагмы получил свою главную часть за счет тех пар нервов, которые выходят из находящихся в этой области позвонков, направляясь каждый по одному с каждой стороны под перепонки, окружающие грудную клетку. Шестая же пара, выходящая следом здесь же ниже пятого позвонка, соединяется в значительной части с двумя соседними парами, но большая часть ее тянется к вогнутой стороне лопатки. Она некоторым образом своими передними частями увеличивает нерв диафрагмы и равным образом посылает ко всем, находящимся здесь позвонкам, маленькие веточки,

101. как и всем другим парам шейных нервов; впрочем, более подробная изложу их распределение в специальной книге о нервах. Здесь же я поставил себе целью наметить и описать в общих чертах каждую из этих пар, например, что седьмая пара выходит ниже шестого позвонка через общее для него и седьмого позвонка отверстие, что она объединяется значительной частью с двумя, находящимися здесь парами, что большая ее часть направляется к плечу, подобно тому, как восьмая пара, выходящая из спинного мозга, после седьмого позвонка идет к предплечью, при чем большей своей частью смешивается и сплетается соседними парами. Точно так же довольно значительная часть следующей пары, которая соединяется с восьмой парой [шейной.— В. Т.], доходит до окончания руки. Этинервы занимают очень небольшое место в первом межреберном пространстве, так как сами первые ребра крайне незначительны. Поэтому то природа и начала создавать грудную клетку после седьмого позвонка,

102. хотя руки еще не имели всех нужных им нервов, так как она могла использовать следующую пару, которая находится после восьмого позвонка, в двух целях: как для первого меж реберья, так и для руки. Также и для диафрагмы она удивительнейшим образом вывела нервы из спинного мозга шейной области для межреберных мышц каждого ближайшего позвонка. Ведь диафрагма отличается от всех остальных мышц не только по форме, но и по положению и функциям: форма ее округленная, положение косое, своими передними и верхними частями она подходит к грудине, •а отсюда направляется назад и вниз, пока не коснется спинного хребта, где прикрепляется в области поясницы. Головка же диафрагмы, у которой соединяются волокна всех мышц, находится не в области грудины,— как кто-либо мог подумать — и не в области поясницы, но в самой середине диафрагмы, которая является сухожильной. Поэтому было необходимо,« чтобы нервы, которые приводили в движение волокна, спускались с какого-либо возвышенного места, 103. чтобы на всю эту часть оказывать равномерное действие. При том устройстве диафрагмы, которое она имеет теперь, было необходимо, чтобы головка мышцы занимала середину диафрагмы тми самые отдаленные от центра пункты, описывающие полный его круг, которыми диафрагма срастается с окружающими частями. Но если диафрагма создана, чтобы приводить в движение грудную клетку, то было необходимо, чтобы диафрагма имела края для соединения с грудной клеткой, и головку, расположенную на противоположном им всем конце, а головка [сухожильный центр.— В. Т.] не могла найти никакого другого более подходящего места, чем середина диафрагмы, куда, видимо, спускается пара нервов. Если бы нервы прикреплялись к диафрагме в тех частях, где она срастается с грудной клеткой, то они оканчивались бы в самой богатой нервами средней ее части. Но ведь двигательные нервы должны срастаться не с концом мышц, а с их началом. Поэтому-то диафрагма одна только из всех тех частей, которые находятся под ключицами, получает нервы из спинного мозга шейной области, тогда как ни одно из других лежащих ниже частей не получает: ведь вести их длинным путем, 104. тогда как можно было послать их из близких частей, было бы делом демиурга, не понимающего, что является лучшим. Но в данном случае было полезно, чтобы в диафрагму спускались подвешенные нервы, прошедшие через всю грудную клетку, а так как эти нервы должны были быть подвешенными и прикрепляться к возвышенной части диафрагмы, то для этого природа воспользовалась отделяющими грудную клетку перепонками, чтобы создать для них безопасный путь; протянувшись по этим перепонкам и двигаясь по ним, нервы получают в них опору и поддержку.

ГЛАВА VI

Так вот- и сама грудная клетка начала образовываться после седьмого позвонка, так как уже ни в одну из частей, ни в находящиеся ниже шею, и руку, не нужно было посылать нервы. Было лучше, чтобы сам .спинной мозг грудной области направил нервные ответвления из ближайших мест всем находящимся здесь частям; вследствие этого довольно значительная ветвь нервов каждого межреберного пространства пробивается через мышцы и, следуя основанию самих ребер, распределяется по соседнимсо спинным хребтом органам, 105. а затем, следуя по выпуклостям каждого позвонка, входит в части, окружающие грудную клетку, как и в находящиеся около грудины части. Одним словом, если всем частям, находящимся над грудной клеткой, следовало получать нервы из спинногомозга шейной области, как находящегося близко, а частям грудной клет-кп — из спинного мозга грудной области, также близкой к ним, и однойтолько диафрагме нервы посылаются из шейной области, и все эти частиполучили свои ветви из указанных раньше позвонков, то шея должна былакончиться здесь, а следом за ней природа приступила к созданию груднойклетки. Таким образом, естественно, что у человека, обезьяны и у другихживых существ, которые по природе не далеки от них, шея состоит из семипозвонков. Были указаны (VII, 1) две целесообразности такого строения, —первая, с нашей точки зрения, касается строения гортани у нас, другая,— животных, имеющих длинные ноги, которым при добывании себепищи с земли длина шеи служит вместо рук. Но 106. у нас сейчас речь идетне об этом. Для человека же и для животных, подобных ему, шея составлена из семи позвонков, что вполне соответствует длине гортани и всечасти, которым было лучше получать нервы из шейного спинного мозга,получают то, что им полагается. Ведь гортань, как было показано в работе«О голосе», являющаяся первым органом голоса, по необходимости помещается в шее и в то время как она растягивается, она удлиняется, а когдасокращается до крайних пределов, то не оставляет никакого свободногоместа и не затрагивает при этом кости ни с той, ни с другой стороны, сверху — нижней челюсти, а снизу — ключицы. Так как все части тела имеютсоответствующие друг другу размеры, то, конечно, необходимо, чтобыи грудная клетка имела подходящую величину в отношении не толькосамой себя, но и всех других частей. Если правильно доказано (VI, 2),что ни дыхание, ни голос не могут существовать без нее, а кроме того,в ее защите прежде всего нуждается 107. сердце, а с ним и легкое, то природа, создавая грудную клетку, должна была иметь в виду эти четырецели: голос, дыхание, объем сердца и легкого. Прежде всего тебе следуетпосмотреть на объем легкого, который не может быть ни больше, нименьше того, который имеется в месте деления жесткой артерии: до техпор, пока эта артерия, постепенно продвигаясь, постоянно разделяется,она до конца должна быть охвачена тканью легкого (VII, 3). Поэтомужесткая артерия получила ширину и длину, достаточную для дыханияи голоса, как это показывает и ее работа; формирование легкого следуетза формированием трахеи, а величина грудной клетки зависит от объемалегкого, если было полезно заполнить все ее пространство легким, как это указано в книге относительно дыхания. Но и сердце получило длясебя подходящее положение и величину в грудной клетке, если ты помнишь что-либо из того, что было о нем сказано в прежних книгах(VI, 2 и 21).

ГЛАВА VII

108. То, что грудная клетка получила надлежащую величину, ясно из сказанного; а что величина позвонков должна мало-помалу увеличиваться, то и это было указано раньше (XII, 13). Конечно, кажется удивительной и эта их природа; ведь всегда нижние позвонки больше тех, которые лежат над ними, настолько, что они могут без вреда для себя держать их, и в свою очередь, не обременяя, быть поддерживаемыми лежащими ниже. При такой соразмерности вся грудная клетка требует двенадцать позвонков. Таково в действительности согласование числа позвонков, постепенного их увеличения и образования всей грудной клетки. Следующие затем пять позвонков расположены по тому же принципу, что и шейные. В самом деле, так как нервы, вышедшие из спинного мозга, распределяются по мышцам позвоночника, по мышцам подчревной области, находящимся здесь, и по другим частям, то первые ветки нервов должны были направиться сюда, а затем уже в нижние конечности; после этого начинает образовываться крестцовая кость 109. одновременно для того, чтобы быть как бы основанием для хребта и точкой опоры для седалищных и подвздошных костей. Без них не могли бы быть созданы лобковые кости, столь необходимые для живого существа, и не было бы сочленения бедренной кости с седалищем. И прежде всего из-за нижних конечностей, а затем из-за мочевого пузыря, матки и прямой кишки природа создала кость, которую одни называют широкой, а другие — крестцовой. Подобно тому как нерв, вышедший из первого межреберного пространства, почти весь проходит в руку, точно так же и здесь нерв, вышедший через первое отверстие широкой кости, соединяется с теми, которые направляются в нижнюю конечность, так что пары нервов, находящиеся под диафрагмой, вышедшие из спинного мозга и направляющиеся к вышеназванным мышцам и нижним конечностям, требуют пять позвонков, а следующая за ними шестая пара нуждается в первых отверстиях крестцовой кости. В ней существуют еще другие три пары нервов, 110. расходящиеся по прилегающим частям. Ведь было разумно, чтобы и им были предоставлены нервы из близлежащих частей. Но о распределениях нервов специально будет сказано потом; ведь это не имелось в виду теперь; мы хотим только объяснить число позвонков и вместе с тем величину крестцовой кости. Уже достаточно ясно, что шея вполне разумно состоит из семи позвонков, следующая за ней грудная клетка — из двенадцати, а поясница — из пяти, что крестцовая кость такая, какая она есть теперь, как и остальные части позвоночника. Сама крестцовая кость имеет хрящевидный апофиз на конце с той же целью, с которой имеют его грудина, остистый отросток, головки ложных ребер, как все выдающиеся и обнаженные части тела; ведь об этом уже говорилось. Этот апофиз сочленяется с последним позвонком поясницы таким же образом, как он соединяется с другими.

ГЛАВА VIII

111. Крепкая связка так плотно соединяет передние части позвонков, что многим из врачей вследствие этого кажется, что они не соединены друг с другом, а сращены. Кончается эта связка позади в оболочке, охватывающей перепонки спинного мозга; немного подвинувшись вперед, она прикрепляется по обе стороны хряща, смазывающего позвонки. Тела всех позвонков, удаляясь от переднего сочленения, немного подаются назад,. а все находящееся между ними пространство наполнено белой клейкой жидкостью, похожей на ту, которая распространена почти во всех других сочленениях. Поэтому и назначение этой жидкости общее для всех частей, которые должны всегда быть готовы к быстрому движению, как это указано выше (I, 15). Все это представляет удивительное зрелище творений природы. И та и другая оболочка спинного мозга по внешнему виду совершенно похожи на оболочки, охватывающие кругом весь мозг, за исключением того, что в спинном хребте нет промежуточного пространства, как в голове. 112. Различие не заключается только в том, что твердая мозговая оболочка касается тонкой оболочки и охватывает ее всю кругом, а кроме того, сверху эту оболочку покрывает третья, достаточно крепкая и богатая нервами перепонка 138. Какая же причина всего этого? Ведь природа ничего не делает напрасно, так как спинной мозг имеет кое-что общее с головным мозгом, а кое-что свое — особенное, то в похожих частях он имеет и похожее устройство, а в непохожих — устройство особое и отличное. Общее с головным мозгом у них то, что они созданы из одинакового вещества и являются началами нервов; а особенность каждого заключается в том, что головной мозг, охваченный неподвижной костью, движется пульсируя, а спинной мозг не движется, охваченный подвижными позвонками. Вполне разумно, что им обоим одинаково даны две оболочки; одна, чтобы связывать сосуды, находящиеся в них, а также стягивать все вещество, чрезвычайно мягкое, а другая, чтобы прикрывать и защищать от окружающих их костей; вполне разумно, что им даны снаружи ИЗ. кости как некий оплот или стена, могущая безболезненно принимать удары, грозящие разъединить их, сдавить или каким-либо другим образом причинить им вред. Особенности каждого таковы: так как головной мозг имеет пульсацию, то твердая мозговая оболочка отстоит от него настолько, насколько было необходимо для его растяжения, а спинной мозг не имеет пульсации и твердая мозговая оболочка соединяется с тонкой, нисколько не отступая от нее. Так как в костях головы не существует заметного движения, а в спинном хребте имеется значительное, то головной мозг не окружает никакая другая покрышка, кроме твердой мозговой оболочки, а у спинного мозга есть третья, богатая нервами плотная и крепкая оболочка, о которой мы упоминали немного выше. Так как спинному хребту приходится иногда сгибаться, искривляться, а иногда и вытягиваться, то спинной мозг, одновременно с ним сгибаясь и вытягиваясь, был бы, конечно, раздавлен, если бы ему не было придано такой защиты. И эта покрышка увлажнена клейкой жидкостью, как и связки, соединяющие позвонки и сочленения, 114. язык, гортань, мочеиспускательный канал, жировидная жидкость в глазах,— одним словом все органы, которые постоянно должны двигаться, пострадали бы от высыхания и лишились бы своих функций. Так и оси колесниц и повозок смазывают заранее каким-либо жидким вязким составом ради того, чтобы они сами не пострадали и чтобы были готовы для быстрого движения.

ГЛАВА IX

Так что же? Неужели природа, которая так старательно устроила все относительно спинного мозга и всего спинного хребта, не вывела сюда вен и артерий или вывела их оттуда, откуда их не следовало выводить, или вывела не столько, сколько было лучше, или большими или меньшими, чем следовало? Или и здесь было бы справедливо удивляться природе, что •она для каждой части спинного хребта отделила ветви из близлежащих сосудов к каждому из позвонков и отвела по одной паре такой величины, что, разделяясь, она вполне может распределиться по всем окружающим дозвонок телам. Но если для каждого позвонка была создана одна пара нервов, 115. то ясно, что число этих пар нервов по необходимости должно быть равным числу артерий и вен. Итак, следует, чтобы и для артерий, л для вен были приняты те объяснения, которые мы давали о нервах, излагая место их происхождения; здесь вновь удивляешься природе, которая сумела выбрать место их образования, самое надежное как для самих сосудов, так и для позвонков. Ведь она воспользовалась одним из тех отверстий, о которых было сказано, когда говорилось о положении нервов, для прохода трех органов, проводя нерв изнутри наружу, а артерию и вену — снаружи во внутрь. Опять таки вспомни и здесь то, что было указано в другом месте, а именно, что каждая часть живого существа получает пищу из ближайших сосудов и что она не могла бы ее получать, если бы путь был более длинным, и что вследствие этого происходит постоянное деление сосудов; затем посмотри, что у каждого из крупных позвонков есть впереди тонкие отверстия, через которые проникают в них питающие сосуды.

В небольших же позвонках ты не найдешь ничего подобного, 116. так как природа знала, что сила всасывания, которой обладают сосуды, находящиеся в костях, у небольших позвонков может полностью сохраниться, тогда как у крупных позвонков вследствие длинного расстояния она притупляется. Таким образом, для небольших позвонков достаточно двух вышеназванных отверстий, через которые артерии и вены входят во внутрь, а нервы выходят наружу; а для больших позвонков природа, как и следовало, создала не только эти отверстия, но и другие, которые служили бы для питающих сосудов. На этом основании, думаю, ко всем большим костям, как, например, плечевой, бедренной, локтевой, больше берцовой, прикрепляются небольшие сосуды, а маленькие кости в подобных сосудах не нуждаются 159. Подобно тому как от близлежащих артерий и вен, а не издали и не окольным путем тонкие ответвления сосудов подходят ко всем другим частям живого существа и к спинному хребту, точно так же нервы, выходящие из части спинного мозга, 117. близкой к каждому позвонку, распределяются в областях, соседних с каждым позвонком, причем природа везде остерегается вести тонкие сосуды издалека, если только ничего более важного ее к этому не принудит. Но об этом мы подробнее скажем в общей работе относительно сосудов. Я знаю, что уже часто и прежде откладывал этот вопрос, но в этой работе мной будет сказано относительно позвонков шеи, так как только у них есть отверстия на боковых апофизах. Что же касается сосудов, проходящих через них, то, хотя этого не знают многие из анатомов, их нетрудно найти каждому желающему, особенно если он пользуется моим «Руководством к анатомированию». Каково назначение такого пути, об этом будет сказано в шестнадцатой книге о сосудах. Теперь же я сделаю только одно замечание и затем перейду к вопросу о лопатках. Это замечание касается назначения, ради которого природа из вышеназванных областей вывела нервы диафрагмы. О том, что было лучше направить их в центр диафрагмы и что поэтому они спускаются сверху вниз, уже было сказано раньше. Почему же 118. прежде всего она не вывела эти нервы из самого мозга, так как таким образом они могли бы остаться наклонными? Если же было лучше вывести их из шеи, почему она, оставив без внимания первые три пары, выделила для них из четвертой — тонкую, как паутина, часть, из пятой — значительную, затем из шестой — другую, меньше этой, но больше первой. Конечно, можно было создать эти нервы из трех первых и опять-таки из трех следующих, выходящих из шеи, если вообще природа считала лучшим собрать их из многих начал, чтобы в случае повреждения какого-либо одного или двух третье обслуживало диафрагму. А что нервы, образованные из шейного спинного мозга, более сильные и поэтому более приспособлены для жизненных функций, это, конечно, совершенно ясно. Рядом с грудной клеткой природа не захотела создать их начало, чтобы им пришлось делать изгиб под углом, направляясь к перепонкам, разделяющим грудную клетку: ведь им надо было на них опираться, чтобы опуститься вниз. Ведь мы уже знаем, что не из передних частей 119. спинного хребта, а из боковых — происходит зарождение этих нервов. Выходя из тех частей спинного мозга, которые были указаны, направляясь к середине диафрагмы,— ведь здесь находятся разделяющие ее перепонки — диафрагмальные нервы получают несколько наклонное направление; зародившись ниже, им пришлось бы сделать изгиб. Вследствие этого у животных с более длинной шеей, чем у обезьяны, ни один нерв, выходящий из спинного мозга, не отходит к диафрагме от! четвертой пары, а у имеющих очень длинную шею — даже из пятой. Ведь природа всегда избегает длинных путей не только по отношению к нервам, но и к артериям, венам и связкам. Та длина, которую имеет у обезьяны четвертая пара нервов, выходящих из шеи, соответствует шестой паре у животных, имеющих достаточно длинную шею, и пятой паре у тех, у которых шея менее длинна.

ГЛАВА X

Время теперь приняться за изложение частей лопатки и показать и здесь искусство природы. Если ты представишь себе, что она у животного пропала 120. и ее больше нет, ты даже мысленно не сумеешь создать сочленение плеча. Ведь головка плечевой кости обязательно требует впадины, в которую она могла бы войти, чтобы получилось это сочленение и ради этой впадины образовалась шейка лопатки, а на краю этой шейки было создано углубление такой величины, которая наиболее подходит, чтобы образовалось сочленение с головкой плечевой кости. Это первое и главнейшее назначение, из-за которого природа создала лопатку. Сверх того имеется и другое назначение, не менее важное, а именно: защита боковых частей грудной клетки. Ведь передние части грудной клетки мы защищаем издалека, предвидя то, что может им повредить, и предупреждая это, или отскочив, чтобы совершенно отклониться от угрожающего нам удара, или поместив перед грудью какое-либо средство защиты, или схватив руками какое-либо оружие. А часто мы отстраняем опасность одними голыми руками, считая, что лучше, чтобы они были ранены, раздроблены, размозжены или даже отрезаны, чем допустить, чтобы то, что может повредить, могло ударить в грудь. Ведь грудная клетка 121. является органом дыхания, так же как и легкое, которое заключено в ней; сердце же является началом всей жизни. Поэтому повреждение костей грудной клетки связано с большой опасностью. Что же касается задних частей, то опасность для них столь же велика; возможность же предупреждения того, что может им повредить, неодинакова, так как там нет глаз. Конечно, и здесь справедливой природе надо было изобрести какой-либо искусный прием и не оставить этого места совсем без внимания. Поэтому прежде всего природа устроила нечто вроде укрепления разнообразной формы из позвонков спинного хребта, к которым прикрепила многочисленные отростки, которые, как я раньше указал, одни направлены вниз, другие — кверху, одни поперечные, направленные в стороны, другие прямые, направленные назад по всему спинному хребту. Кроме того, природа укрепила пространство, находящееся по обе стороны хребта до ребер прежде всего лопатками, а затем толстым слоем мяса. Вследствие этого она создала особый отросток у каждой лопатки, выдвинув эту вторую ограду для частей грудной клетки в этом месте. Этим же 122. самым отростком природа также выгодно пользуется и для другой цели. Немного удлинив верхний его край и по прямой линии вытянув его кверху и в этом месте соединив его с ключицей, природа образовала так называемый акромион [наружный широкий конец гребня лопатки. — В. Т.], который одновременно должен служить как прикрытием и защитой плечевого сочленения, так и мешать выпадению кверху головки плечевой кости и в то же время отстранять лопатки от грудной клетки. Ведь если бы акромион не был помещен здесь перед сочленением, то оно легко было бы повреждено при первом же ударе извне, и головка плечевой кости легко была бы вывихнута на шейку лопатки, так как впадина у нее неглубокая и края невысокие; если бы ключица не была всем этим соединена, то ничто не могло бы помешать, чтобы вся лопатка, не будучи ничем поддерживаемой, упала на грудную клетку, и, прижав плечевое сочленение к этой части, помешала многим движениям плечевой кости. Ведь то, что она, насколько это возможно, отстоит от грудной клетки, особенно содействует ее разнообразным движениям. Если бы сочленение касалось ребер 123. или вообще было от них близко, как у четвероногих, то нам было бы невозможно положить руку ни на грудину, ни на противоположное сочленение, ни на верх плеча, ни на шею, как не можем мы делать этого и теперь при вывихе, когда плечевая кость лежит на ребрах. При таких повреждениях мы совершенно не может потянуть руки к противоположным частям, так как выпуклость ребер сталкивается с плечевой костью и отталкивает ее в противоположную сторону. Такой неблагоприятный случай мог бы произойти с нами и в естественных условиях, если бы акромион не отстоял достаточно от груди; вот почему природа установила между грудной клеткой и лопаткой ключицу в качестве поддержки.

ГЛАВА XI

И здесь вновь обрати внимание вместе со мной на искусство природы, создавшее животных, как она справедлива во всем; хотя я всячески старался говорить только о человеке, но часто не удается, несмотря на все старания, воздержаться от сравнения со строением других живых существ. 124. Ведь не как попало и не без основания природа отодвинула у человека возможно дальше от грудной клетки плечевое сочленение, а у четвероногих поместила его возможно ближе: для того, кто должен был пользоваться руками, нужны были разнообразные движения, а поэтому и широкое пространство, а для четвероногих этого не надо; ведь у них нет рук и передние конечности, как и задние, служат у них только для хождения, так что было полезнее, чтобы конечности были прикреплены к грудной клетке. По той же причине и грудь у людей создана широкой, у животных же — заостренной и узкой. Ведь если бы все было устроено наоборот, то у людей вышеназванные функции рук были бы уничтожены, все равно, как если бы теперь ты поместил посреди груди длинный кол от шеи до подреберной области; а если бы у других животных грудь была широкой, она помешала бы передним конечностям надежно опираться на грудную клетку. И отсюда совершенно ясно, как и во всем другом, что природа оказалась вполне справедливой, создав для двуногого и стоящего прямо широкую 125. грудную клетку и плечевое сочленение, отстоящее возможно дальше в сторону, а для четвероногих сделала грудную клетку острой, опирая на нее лопатки и желая укрепить передние ноги. Такая же предусмотрительность проявлена и при создании ключицы; так как лопатки должны отклоняться наружу, то природа поместила ключицу между костью грудины и краем гребня лопатки. Так как грудина длинная, — она идет от шеи вплоть до подреберного пространства,— то ты не найдешь другого более удобного места для сочленения грудины с ключицами, чем то, которое она занимает теперь; ведь здесь грудина наиболее широкая и наиболее крепкая, и ни одно из ребер не сочленяется с ней. Точно так же ее сочленение с лопатками происходит при самых благоприятных условиях для того, чтобы отклонить плечевое сочленение наружу, чтобы защищать его и чтобы помешать вывиху кверху. Человек, даже если бы он хотел, не мог бы ходить как следует на четвереньках, так как у него сочленения лопаток далеко 126. отстоят от грудной клетки. Обезьяна, которая, как я говорил раньше, во многом является смешным подражанием человеку, конечно, должна была быть им и по своим конечностям. Ведь насколько их бедра отличаются от человеческих, это было мной доказано в специальных книгах (III, 1, 60) и это относится также к устройству кисти руки. Что же касается ее лопаток и ключиц, то в этом обезьяна особенно похожа на человека, хотя ей далеко до подобия с человеком, так как она уступает ему в быстроте движения. В этом отношении обезьяна занимает как бы среднее место, не являясь вполне ни двуногим, ни четвероногим; как двуногое — она хромает — и не может стоять прямо,— а как четвероногое — она уродлива и медлительна, так как грудная клетка у нее далеко отстоит от плечевого сочленения, подобно тому, как если бы у другого какого-либо животного это сочленение плеча было отделено от грудной клетки. Подобно тому как обезьяна, имеющая смешной нрав, по этой причине имеет и тело, устроенное смешным образом, точно так же человек, обладающий душой 127. разумной, один из всех живущих на земле имеет и тело божественное, прекрасно созданное соответственно силам его души. А то, что из всех живых существ человек один может стоять прямо, доказано уже раньше (III, 3). И то, что он один надлежащим образом пользуется руками, тоже объяснено раньше. Но и теперь это ничуть не менее ясно тем, кто внимательно исследует как сочленение плеча, так и очертание всей грудной клетки и построение ключиц. Достаточно и этого, чтобы доказать искусство природы; еще более ясно это докажет то, что будет сказано дальше. Но почему природа не протянула прямой ключицы от грудины к лопаткам, а у самой шеи сделала ее выпуклой снаружи и вогнутой внутри, а со стороны лопаток, наоборот,— с внешней стороны несколько вогнутой, а с внутренней — более выпуклой? Но ничего из этого природой не сделано случайно и напрасно, но ключица вогнута со стороны яремной ямки, с той же целью, как и грудина вогнута с той же стороны, т. е. чтобы представить достаточное место органам, идущим через шею сверху вниз и снизу вверх. 128. Когда ключица начинает отходить от шеи, она отклоняется немного вперед, до акромиона, настолько, насколько край выпуклой ее части отступает назад; если бы она направилась только назад, к боковым частям шеи, то между ней и грудной клеткой не было бы достаточного расстояния. Тут ее связывает с гребнем лопатки небольшая хрящевидная кость, которую ты напрасно будешь искать у обезьян; как во многом другом, так и в этом строение обезьяны сильно уступает строению человека. Но человек и здесь превосходит обезьян ради безопасности, так как два конца костей соединяются не только при помощи перепончатых связок, но дополнительно к ним добавлена еще третья хрящевидная кость, связанная с другими смежными костями крепкими связками, под которыми она скрывается. Почему эта кость была создана хрящевидной, кость, которая должна была выдаваться и первой принимать падающие извне удары, об этом мной сказано раньше, когда я говорил вообще о всех подобных вещах (глава VII).

ГЛАВА XII

129. Но теперь пора перейти к самому плечевому сочленению и прежде всего показать, что природа очень разумно создала самую головку плечевой кости совершенно круглой, а относящуюся сюда впадину на шейке лопатки — небольшой и одновременно отклоненной назад; затем мы рассмотрим мышцы, двигающие это сочленение, каковы они, сколько их, какой величины и какое назначение имеет каждая из них, не было бы лучше, если бы их было больше или меньше числом, или сами они. были бы больше или меньше или имели бы другое расположение. Ведь полезность того, что головка плечевой кости создана круглой и что впадина лопатки поверхностна и отклонена назад, очевидна, если кто помнит сказанное в первых книгах (II, 17). Созданная для многочисленных разнообразных движений вся рука требовала, чтобы головка плечевой кости была совершенно круглой — ведь мы не найдем никакой другой формы, более приспособленной, чем эта, для удобства движения, а находящаяся под ней впадина не была бы ни очень глубокой, и не 130. оканчивалась высокими краями. Если бы сустав плечевой кости был заключен в узкой: впадине или если бы он был охвачен большими загнутыми краями, то он не мог бы легко двигаться во все стороны — это было бы для него условием, не менее настоятельным, чем безопасность: ведь с этой целью была создана и вся рука. И кажется, что вот-вот головка плечевой кости окажется вне сочленения, так как она движется по такому маленькому углублению, что выступающая большая часть находится в воздухе незакрепленной. Почему же она постоянно не подвергается вывиху при сильных движениях? Ведь принимая во внимание вышеописанное устройство,. это должно было с ней случаться каждую минуту. Ты будешь удивляться искусству природы, если посмотришь на хитрые приспособления, созданные для ее безопасности. Кроме общей периферической оболочки, как у всех сочленений, она создала три крепкие связки, соединяющие плечевую кость с шейкой лопатки, два изогнутых апофиза лопатки, защищающих сочленение, и по обеим их сторонам очень большие мышцы, стягивающие его. Широкая перепончатая связка, 131. существующая у всех сочленений, начинается от окружности впадины лопатки, и, точно обогнув все сочленение, срастается с началом головки плечевой кости. Из трех остальных связок две являются совершенно круглыми, как нервы, третья же немного плоская. Первая начинается у края клювовидного или каракоидного апофиза, вторая, большая чем эта, у шейки лопатки, особенно у той ее части, где край прилегающей к ней впадины, лежащей над ней кости, является самым высоким. Головка плечевой кости детей надежную опору, так как сама она в своих верхних и передних частях имеет покатое углубление, похожее на широкую вырезку, такой ширины, как и сама связка. Другая связка — первая, о которой я говорил,—тянется вдоль внутренних частей головки плечевой кости. Третья выходит из того же места, где начинается вторая, проходя под ней в косом направлении, и сама прикрепляется у самого начала головки плечевой кости,

132. подобно широкой связке, кругом охватывающей все сочленения; ведь в некотором отношении она является ее частью. Два же вышеназванных сухожилия подходят к прилегающей к плечевой кости мышце, которая, как я говорил в книге «О руке», срастается с головкой лучевой кости. Вот и в данном случае можно видеть большое искусство природы,— что уже тысячи раз было доказано,— в том, что один орган, благодаря подходящему расположению выполняет много назначений. Так как все мышцы, как это было показано в специальных книгах о них, должны были быть однородны со структурой связок, то природа создала их так, чтобы они были полезны мышцам, а с другой стороны, и плечевому сочленению. Сближая и сжимая поверхности сочленения они мешают вывиху, а внедряясь в мышцу, они и ей сами по себе сообщают достаточную прочность. Так, плечевое сочленение защищается связками, а равно и апофизами лопатки, наверху тем апофизом, который касается акромиона лопатки,— некоторые называют его клювовидным отростком лопатки,— а снаружи 133. так называемым крючко образным или сигмовидным, а кругом — плечевое сочленение охватывается со всех сторон самыми большими мышцами и сухожилиями, о которых нам уже время поговорить, двигающими все сочленение.

ГЛАВА XIII

Нижние края этих мышц прирастают к плечевой кости; одни из них поднимают конечность, другие — опускают, некоторые притягивают ее к груди, другие — отводят назад; некоторые из них заставляют ее делать вращательное движение. Мышца, притягивающая конечность к груди, начинается в области грудной железы; она средней величины и главным образом немного оттягивает плечевую кость книзу, так что осуществляет скорее движение приведения; в свою очередь, вторая мышца. начинаясь также из наиболее высоких частей грудины, притягивает конечность, несколько ее приподнимая. Кроме этих есть еще третья мышца двойного происхождения, или двуглавая, составленная из двух — если ты скажешь о ней так или иначе, ты не ошибешься; они зарождаются вдоль всей грудной кости, подтягивают к груди всю плечевую кость, которая остается неподвижной, когда они обе натянуты; 134. если же действует одна из них, та, которая берет свое начало в нижних частях грудины, то она притягивает плечо к груди, несколько опуская его, а если действует другая, то она отводит его, немного приподнимая. Ведь маленькая, выходящая из области грудной железы, мышца из всех четырех вышеназванных мышц осуществляет наиболее сильное движение вниз, а самое сильное движение вверх — та часть мышцы вершины плеча, которая зарождается у ключицы. Эта мышца имеет две головки: одна начинается от внутренних частей вершины плеча — это та часть, которая подходит к ключице, а вторая зарождается у внешних частей и тянется но гребню лопатки по самым нижним его частям; когда действует одна только головка, она слегка тянет вверх плечевую кость, немного отклоняя •ее от средней и совершенно прямой линии в сторону; головка же второй, примыкающей к ключице, в равной степени отклоняет ее внутрь. Когда обе головки действуют вместе с равной силой, то они поднимают плечевую кость, точно придавая ей прямое и среднее направление, не наклоняя ни в одну сторону. Другие две мышцы, 135. расположенные по обе стороны гребня лопатки, имеют одинаковое действие с вышеназванной мышцей; если обе они натянуты, то они поднимают точно вверх плечевую кость; если же действует каждая в отдельности, они придают ей небольшой наклон в сторону. Кроме названных мышц, есть еще одна, восьмая, зарождающаяся на большей части нижнего края лопатки; она отводит плечо наружу, являясь противодействующей грудным мышцам, которые должны были подводить плечо к груди, несколько приподнимая его. Далее следуют два движения мышц, поворачивающие плечевую кость к внешней и нижней стороне. Но наиболее сильно отводит плечевую кость к наружной стороне мышца, зарождающаяся на конце нижнего края лопатки; а другая, занимающая всю вогнутую поверхность этой кости, -осуществляет скорее вращательное движение вниз, чем поворачивает плечевую кость кнаружи. Остается еще одна мышца, одновременно и отводящая плечевую кость назад, и опускающая ее вниз; затем идет другая вышеназванная маленькая мышца, опускающая плечевую кость, не отклоняя ее ни вперед, ни назад. Природа удовольствовалась этой мышцей, хотя она была самой маленькой из всех вследствие естественного 136. стремления руки вниз. Ведь требуется большая сила, чтобы подтянуть кверху такую тяжесть, но всякое тело может падать вниз без всякого воздействия силы воли. Поэтому справедливо удивляться природе, которая для подъема плеча создала у вершины плеча очень крепкую и двуглавую мышцу и две другие, по одной с каждой стороны гребня лопатки, поручив одной маленькой мышце противодействующее им движение. Впрочем, ей обычно помогают нижние мышцы груди, как будто имеющие с ней общее сухожилие; помогает ей также иногда и мышца, идущая от нижних частей спины. Когда все четыре мышцы натянуты для каких-нибудь сильных действий, то плечо мощно тянется вниз, а там, где нет необходимости ни в каком сильном движении, достаточно и одной маленькой мышцы. Как и для этих мышц, природа совершенно правильно рассчитала их величину; так она поступила и по отношению всех других. Двуглавую мышцу с двойным прикреплением, начинающуюся на грудине, она создала самой большой, собираясь прикрепить ее 137. к плечевой кости по ее длине, чтобы приблизить конечность к груди. Если же, чтоеще лучше, ты полагаешь, что эта мышца не двуглавая, но составлена из двух, то ты еще больше будешь восхвалять правильность решения природы за то, что она создала верхнюю мышцу значительно большей чем нижнюю, так как ей доверена усиленная функция.

Немного выше было уже сказано, что мышцы, поднимающие плечевую кость кверху, нуждаются в гораздо большей силе, так как должны побороть стремление тел книзу, а мышцы, тянущие ее книзу, не только не стеснены этим тяготением, но даже получают значительную пользу, так как тяготение действует в том же направлении, как и сами мышцы, и поэтому не требуют большой силы для выполнения своих функций. Вследствие этого мышцы, вращающие какие бы то ни было сочленения, являются крепкими и сухожилия их очень богаты волокнами, так как из всех движений вращательное движение является самым сильным, во много раз по мощности превосходя простое. Ведь, если представить себе много движений, следующих одно за другим, то легко сообразить, 138. насколько они превосходят одно; представь себе также, что движение, вращающее плечевой сустав, соответствует многим, следующим одно за другим. И, может быть, тебе покажется, что природа забыла о своей справедливости, если ты увидишь, что мышца, идущая из нижних частей спины, поднимается кверху [к плечевой кости. — В. Т.]; ведь ей не надо было быть большой, раз она собирается опускать книзу плечевую кость. И ты справедливо обвинял бы мышцу, если бы она осуществляла только это действие; но теперь, поскольку мышца выполняет для живого существа еще два других движения, поворачивая назад плечевую кость и опуская вниз лопатку, ты бы упрекал ее несправедливо. Но перейдем теперь к обсуждению вопроса о лопатке, так как ввиду общности предмета обсуждения мы упомянули об одной из движущих ее мышц; обратим теперь внимание на эту часть, начав с той самой, которая нас занимает и которую только одну природа противопоставила очень многим, тянущим лопатку кверху. С этой целью она вывела мышцу из нижних позвонков грудной клетки, а затем тотчас же прикрепила к близлежащим частям лопатки. Благодаря такому соединению эта мышца могла тянуть книзу; а часть, идущая кверху, 139. к плечевой кости, являющаяся его продолжением (мышечного пучка, предназначенного для лопатки), создана ради того ее движения (вращающего плечо), о котором я говорил недавно. Та же часть мышцы, которая охватывает нижний край лопатки, оттягивает ее книзу. Ведь было бы лучше, чтобы мы двигали не только плечевое сочленение, но иногда и всю лопатку, не только поднимая или опуская, но и отводя назад к позвоночнику и вперед ко всей шее и груди. Лопатку поднимает мышца, берущая свое начало у позвоночника, широкая и большая, направляющаяся вверх к затылочной кости головы; поднимает лопатку'и тонкая мышца, начинающаяся у той же кости и прирастающая к самому основанию позвоночника; две другие мышцы отводят ее назад к позвоночнику живого существа, верхняя отклоняет ее наверх к позвонкам шеи, а другая, нижняя, отводит ее к позвонкам спины. Когда же обе эти мышцы натянуты одновременно, она увлекается по направлению к позвоночнику в прямом направлении с точки зрения своего собственного положения. Мышца, начинающаяся от поперечного апофиза первого 140. позвонка, которая прикрепляется к краю лопатки со стороны акромиона, тоже главным образом тянет вверх, она в то же время увлекает и все плечо к боковым частям шеи, как и тонкая мышца, начинающаяся от лямбдовидной кости, тянет его к передним частям; ведь и эта мышца прикрепляется к краю лопатки, около акромиона. Из мышц, идущих от грудной кости к лопатке, наиболее высоко расположенная, увлекает, как мне кажется, не только головку локтевой кости, но и лопатку, так как она внедряется в связку, окружающую все сочленение. Ведь такого рода сухожилия тянут не только те из костей, к которым они прикреплены, но и те, которые каким-либо способом соединены с ними. По-видимому, эта мышца начинается своей тонкой сухожильной широкой частью у головки плечевой кости в передней внутренней области связки всего сочленения. Всем этим мышцам противопоставлена только одна внизу, чтобы оттягивать книзу, о которой я говорил прежде всех других и которая не должна была быть совсем маленькой, так как она имела еще 141. два назначения: опускать плечевую кость и поворачивать ее наружу. Теперь мне пора закончить эту книгу и беседу по этому вопросу. Перейдя в следующей книге к половым органам, я докажу и в этом искусство природы.